Работа №30.

"Бал или немного о хомячках."

В полутемной комнате с окнами, обращенными на восток, на стуле с высокой спинкой сидела женщина, одетая в длинный расшитый халат с крупной вязью иероглифов. Косы свернулись на ее голове двумя черными блестящими рептилиями, их украшала тонкая мифриловая диадема гоблинской работы. Она читала вслух книгу: «…деревья расступились, и на поляну вышел сияющий единорог».

- Хватит… - звонкий девичий голосок прервал чтение матери, – хватит читать про этих гадких, противных, отвратительных эльфов. Они опять будут дружить с животными, и спасать деревья. Мне надоело слушать об этом. Ты ведешь себя, как злая колдунья.

Мать снисходительно посмотрела на маленькую фигурку под одеялом, а потом сказала: «Дорогая Джолейна, но я и есть колдунья, кстати, ты сама попросила меня почитать об этом перед сном. И посмотри на брата, он ведет себя прилично».

- Я передумала... – сказала малышка и добавила: - вообще я уже взрослая и не буду ложиться спать так рано, хочу сегодня присутствовать на полночном балу.

- Отец может быть недоволен, милая. Соберется много гостей, будет шумно и неинтересно, – возразила мать.

Девочка вскочила с постели и притопнула ножкой, ее суровый взгляд вызвал улыбку хозяйки замка, и та не устояла: «Одевайтесь, дел еще очень много, а гости уже в пути».

По всему замку уже начались приготовления. Домоправительница и по совместительству гувернантка, статная сумеречная ведьма, сопровождала хозяйку с детьми. Они шли из комнаты в комнату, наблюдая за тем, чтобы гости смогли получить самые лучшие угощения и напитки. В большой зале, где должно было состояться главное празднество, уже накрывали столы пурпурными бархатными скатертями, проворные фурии расставляли посуду. Каждый предмет сервиза был украшен гербом дома и девизом: «Приходите все страждущие и жаждущие, Я упокою вас».

На конюшне, старый возница седлал кошмаров - для потехи готовились скачки. И каждый гость готов был раскошелиться немалой суммой денег, чтобы не только посмотреть, как привязанный к огнеупорному седлу латник будет совершать девять своих кругов по ипподрому, но и поспорить с соседом, какой жеребец приедет первым. К финишу, обычно, доезжал конь с обуглившимся в доспехах седоком, но тех немногих, кому посчастливилось остаться в живых после скачек, сначала обливали вином из ведра, снимали кирасы, иной раз вместе с кожей и загоняли в пещеру. Каждый раз старый минотавр, уже который год, служивший дворецким, приговаривал: «Сдирайте все эти железяки, гидре нужны здоровые зубы».

Хозяйка тем временем давала указания своей экономке: «Здесь будут сидеть гости из Румынии, проследи, чтобы эти безмозглые, рыжие девки не подавали им эльфийские уши в чесночном соусе на серебре. Позовите магогов, чтобы они держали в своих лапах кувшины с теплой кровью. В северном углу немного сыро, пусть приведут несколько огненных демонов и прикуют там цепями...»

- А горячие какашки не прожгут ковры на парадной лестнице? - прыснула девочка.

Мать посмотрела на дочку и потом добавила: «Только отберите некормленых, а то заставлю собирать это голыми руками, так и скажи конюхам…»

- Мамочка, а правда нам с Марком можно будет попробовать немножко теплой крови? - заискивающе спросила девочка.

Вопрос застал Хозяйку врасплох: «Э-э-э, понимаешь, дорогая, она горькая и невкусная, от нее болит живот у маленьких девочек и мальчиков».

- А в прошлый раз ты ничего не говорила про живот и она вовсе не горькая, а соленая, - малышка насупилась.

- Откуда тебе знать, какая она на вкус?

Девочка на секунду запнулась, а потом, закрыв глаза, выпалила: «Мы с Марком вчера съели хомячка, которого нам подарил наш дядя Гектор».

Мать шумно выдохнула и присела на краешек стула.

- Совсем съели или что-то осталось? – колдунье в тот момент этот вопрос показался чрезвычайно важным.

Девочка приоткрыла один глаз и спросила: «Ты расстроилась, потому что мы тебе не дали попробовать?»

- О, демоны ада, я не ем хомяков, - взвизгнула мать, - и что ты собираешься сказать своему строгому дяде Гектору, если он спросит о том, где его подарок?

- Мамочка, я уже все придумала, - затараторила девочка, открыв второй глаз, в ее тоне проскальзывала деловитость и понимание важности момента, - во-первых, мы съели не всего хомяка, а только голову, во-вторых, я уже упросила своего учителя естествознания Высшего лича Вильмрона, и он научил меня оживлять хомячков.

- Без головы? Тогда дядя Гектор может заподозрить неладное, - мать начала потихоньку приходить в себя.

- Я как раз хотела это обсудить с тобой, ты не могла бы попросить нашу экономку откусить попку, так, чтобы осталась только голова? – девочка исподлобья глянула на воспитательницу, - Только пусть кусает обязательно со стороны попки, а то мне неприятно потом будет брать в руку обслюнявленную голову.

Мать снова тяжело вздохнула и посмотрела на гувернантку и ключницу одновременно, стоявшую все это время рядом. Судя по строгому взгляду, домоправительница была не в восторге от перспективы кусать, кого бы то ни было за попку.

- Может отрезать ножом? – спросила мать.

- Тогда края не сойдутся, и придется отрезать кусочек от моего хомяка, а я не хочу хомяка без шеи, - Джолейна засопела и всем видом показывала, что компромисс неуместен. Потом девочка медленно достала из кармана что-то завернутое в платочек, развернула его на ближайшем столе и подтолкнула тельце без головы в сторону женщин. – Видите, края неровные.

- Подожди, а почему ты не хочешь оживить целого хомячка? – спросила женщина у дочери.

- Потому что у нас нет второго хомяка, за то есть дохлая крыса, и она почти такого же цвета, как мой хомяк, – из второго кармана девочка достала второй свернутый платок и так же медленно подтолкнула в сторону матери и гувернантки. Потом, распахнув свои медно-зеленоватые глаза, виновато улыбнулась.

Домоправительница молча взяла в руки пушистое тельце грызуна, и немного поморщившись, откусила за один раз все, кроме головы, передав остатки в руки девочки.

- Ура, выиграла, я же говорила, что она ест крысятину, теперь ты отдашь мне на неделю свой волшебный шар - Джолейна схватила брата за руку и потащила вон из зала, - побежали, теперь можно ложиться спать.

Марк недовольный и злой последовал за сестрой.

- Мам, только папе не рассказывай, - раздался уже в коридоре голос девочки.