Глава 7. Лук и Арбалет (часть первая)

Четыре дня пути в кортеже славного гремлина пролетели монотонно, без каких-либо происшествий.



Караван практически галопом пронёсся по дорогам Разбойничьего Леса и Тигриного Озера, не делая никаких остановок, кроме как на ночлег. Все три раза Сават выбирал для ночной стоянки маленькие деревушки, где менял лошадей и пополнял запасы свежей воды и провианта. Эти населённые пункты крайне редко посещали посторонние, поэтому местные низкорослые крестьяне, принадлежавшие в основной массе к народу хоббитов, немало удивлялись, когда роскошно изукрашенный экипаж въезжал в очередные кособокие ворота.

Города барон решил объехать стороной – как пояснил он сам, у него скопилось с дюжину срочных заказов, которыми следовало немедленно заняться по прибытию домой. Это обстоятельство, безусловно, дополнительно сокращало путь, однако в то же время лишённые возможности посетить приличный трактир Сет и Тагал откровенно скучали. Чтобы не сойти с ума от тоски, товарищи убивали время игрой в «Две Башни» с колодой, оставшейся от Брокка, разглядывали однообразные и унылые пейзажи да рассказывали друг другу бесконечные истории о своей жизни и приключениях по очереди, пока не надоест.

За эти однообразные, но спокойные дни настроение друзей претерпело некоторые изменения. Тагал, хоть и по-прежнему горевал о гибели возлюбленной, начал понемногу отходить от перенесённого шока (молодость взяла своё), и старался подбодрить Сета, который, напротив, мрачнел по мере приближения кортежа к Зеленому Лесу. Юному варвару было невдомёк, о чём думал бывалый арбалетчик, да и не стал допытываться. Вместо этого он с ещё большим усердием скармливал товарищу одну легенду за другой, заставляя того если не улыбаться, то, по крайней мере, перестать хмуриться и теребить бороду на какое-то время.

Сет Редвуд думал о своей жене, которую безвременно свела в мир иной вероломная лихорадка, и о семейном уюте и постоянной крыше над головой, которых его лишили обстоятельства. Он вспоминал о том, как узнал эту ужасную весть от бывшего однополчанина, находясь в разъезде с ныне покойным Керинелем, и сердце его, хоть и очерствело за последние годы, сжималось всё сильнее и сильнее от мысли о том, что теперь он сам должен будет послужить скорбным вестником, чтобы сообщить юной Аллориэль о гибели отца.

В полдень четвёртого дня пути караван Савата, наконец, поравнялся с величественным монументом, установленным на въезде в Зелёный Лес – вотчину имперских эльфов. На восьмифутовом гранитном постаменте красовалась скульптурная группа, выполненная из серого камня – фигуры нескольких эльфийских воинов и лучников, возглавляемые хрупкой дриадой, отчаянно отбивающейся от наседающих на неё троглодитов и пещерных троллей. Увы, история не сохранила имени героя, который командовал этим отрядом, истреблённым практически до последнего воина, но не пропустившего подземных тварей в земли эльфийского народа; всё, что осталось о нём в народной памяти – то, что этот житель Зелёного Леса любил есть на завтрак салат с целыми гороховыми стручками.

Болтливый гремлин сообщил все эти подробности Сету с Тагалом, которые равнодушно проводили глазами памятник. У них было слишком много дел, чтобы отвлекаться на здешние красоты – вначале нужно было посетить дом семейства Мунглоу, а затем, приведя себя в порядок, поужинав и хорошенько отоспавшись, отправиться утром следующего дня в Союз Рейнджеров и доложить о том, что случилось.

А посмотреть было на что. Если вы ни разу не бывали в Зеленом Лесу, то изрядно удивились бы тому, с каким благоговением и нежностью жители этой провинции относятся к своим владениям. Аккуратные двухэтажные и трехэтажные домики на террасах, зачастую построенные вокруг древних дубов и сосен; тщательно подстриженные кроны деревьев и придорожных кустарников; наконец, расставленные на расстоянии примерно в пятнадцать футов друг от друга маленькие фонарики на бронзовых треножниках со сменными свечками внутри, чтобы путникам было легче передвигаться по дорогам внутри этого обширного жилого лесного массива – всё это поражает воображение тех, кто бывал здесь впервые. Идиллию дополняет необычайная любезность и радушие местных жителей – грациозные лесные эльфы и эльфийки одаряют вас неизменными улыбками, встречая на своём пути, а особо удачливых даже благословят на своём поэтическом, певучем языке.

Впрочем, Редвуду доводилось частенько посещать Союз Рейнджеров, сопровождая покойного капитана Мунглоу, поэтому он уже привык к местному колориту. Тагал был здесь в третий раз, и проводил-таки глазами двух-трёх наиболее изящных эльфиек, но его гораздо больше увлекла излагаемая им Сету и барону эпическая сага о великом противостоянии героев степи – побратимов Дармока и Джалада – с предводителем сил Тьмы по прозвищу «Зверь» на берегу древней реки Танагра. Юноша так красочно описывал события тысячелетней давности, что арбалетчик и гремлинский барон не решились его прервать.

Так и доехали до дверей усадьбы, где жил со своей семьёй Керинель Мунглоу.