Глава 3. Вилдабар. Часть третья

Хозяин постоялого двора встретил путешественников донельзя радушно, когда увидел медальон со знаками отличия офицера Союза Рейнджеров на груди у Керинеля.



- Рад приветствовать вас в моём скромном заведении, друзья! Чувствуйте себя, как дома. Рейнджерам и их друзьям – дополнительная десятипроцентная скидка на все услуги! -  воскликнул этот низенький пожилой человечек с поседевшими усами, вставая со стула, чтобы протянуть капитану руку. При ходьбе он заметно прихрамывал на левую ногу.

- Вы были одним из нас, - догадался Мунглоу, пожимая грубую и морщинистую, но всё ещё сильную руку хозяина.

- Давным-давно, - улыбаясь, ответил тот. – Сопровождал караваны одиннадцать лет, пока одичалый кентавр не раздробил мне копьём коленную чашечку. Но я ни о чём не жалею – полученного жалования и увольнительной премии на приобретение этого славного трактира хватило с лихвой. Что я могу для вас сделать?

Капитан пояснил, что отряду нужны комнаты для ночлега, корм и стойла для животных и стоянка для трёх фургонов. В ответ любезный трактирщик позвал своего конюха и наказал тому позаботиться о животных, наотрез отказавшись брать за это дополнительную плату, а повозки предложил завезти во внутренний дворик. С комнатами также повезло – из двенадцати были заняты лишь три. Таким образом, все члены отряда и Анвал получили по отдельным апартаментам каждый, а Мааху и трём остальным своим лакеям Гюлен выделил дополнительные средства для снятия комнат у кого-нибудь из местных жителей.
Разобравшись с самыми неотложными делами, Керинель разрешил Бирине, Сету Редвуду и молодому Тагалу отправиться к руинам храма, а Райло Фуллертону и обоим оркам поручил сходить к фермеру Тормалю и приобрести недостающего вола взамен того, что пал на полпути в Вилдабар. Сам капитан, Анвал и голодный как волк Брокк остались на постоялом дворе, чтобы позаботиться об ужине для всего отряда, который должен был быть готов, когда все вернутся.

- Газеты! Свежие газеты из столицы! – раздался звонкий голос мальчишки, забежавшего в трактир.

Анвал Гюлен протянул пыльному сорванцу в рваных домотканых штанах четвертак и взял один экземпляр «Новостей Империи», который машинально пробежал глазами, усевшись в удобное кресло в прихожей. Вдруг на глаза ему попался заголовок, от которого спокойное лицо Гюлена позеленело, а руки непроизвольно затряслись:

ДЕРЗКОЕ ОГРАБЛЕНИЕ МУЗЕЯ БОЕВОЙ СЛАВЫ
Служба правопорядка Столицы сообщает, что вчерашней ночью было совершено беспрецедентное по наглости и дерзости ограбление в Музее Боевой Славы. Неизвестные злоумышленники обошли внешнюю охрану, нейтрализовали стражей во внутренних помещениях и отключили руническую защиту в Зале Дракона. Похищен ценный экспонат. Ведется следствие.

С трудом овладев собой, Анвал тихонько подошёл к Керинелю и шепнул ему на ухо несколько слов. Капитан переглянулся с ним, что-то ответил… Брокк, торопливо осушавший уже вторую кружку местного пива за соседним столиком, ничего не заметил.
Пока предприимчивый Райло пытался сбить стоимость вола, за которого фермер просил баснословную сумму, гномка и два её товарища успели выйти из деревни и добраться до холма, на котором высился Храм Четырех Богинь. Солнце почти зашло, но предусмотрительный Сет захватил с собой факел, которым освещал дорогу своим спутникам.

Поднявшись на пригорок, они застали величественное некогда сооружение в полном упадке. Некогда сверкавшие белизной мраморные стены храма позеленели от сырости и поросли мхом. Арка, сложенная из того же белого камня, которым была вымощена главная улица Вилдабара, была разбита в двух местах – из зияющих проломов виднелись ветви вездесущего плюща, завоевавшего эту территорию за долгие годы. Створки ворот были выломаны и унесены неизвестно куда, а ступеньки, ведущие вверх, к алтарю, окружённому четырьмя изваяниями в два человеческих роста высотой, уцелели лишь с правой стороны, а с левой осыпались посередине.

Бирина решительно направилась к ступенькам, аккуратно переступая через куски облицовки и дроблёного мрамора, которыми был усыпан пол. Внезапно из глубины помещения вырвалась какая-то тень и стремительно пронеслась у неё над головой, вылетев наружу. Не удержавшись, гномка вскрикнула и инстинктивно прижалась к Тагалу, схватив его за мускулистое предплечье.

- Это была обычная летучая мышь, - успокоил её молодой воин, зардевшись от прикосновения девушки. – Всё хорошо, идём дальше.

В этот момент они услышали Сета, разразившегося отборной бранью. Обернувшись, Тагал увидел, что тот опустился на одно колено, вставив древко факела в канделябр на стене.
- Я наступил каблуком на круглый камешек и, похоже, вывихнул ногу, - пояснил Редвуд, подмигнув молодому человеку до того, как Бирина успела оглянуться следом за ним. – Увы, но мне придётся отказаться от подъёма по этой лестнице и вернуться в «Лисий Хвост», пока нога не разболелась.

- Ты сможешь дойти до трактира самостоятельно? Помочь тебе? – спросила гномка.

- Всё хорошо, - улыбнулся Сет, выпрямляясь. – Боли нет, только наступать на носок малость неудобно. Любуйся статуями, а я – назад в деревню, - закончил он, ковыляя к выходу.

Юный варвар и Бирина остались одни и направились вверх по лестнице, подходя к статуям. Одна из них была практически полностью уничтожена – на осиротевшем постаменте остался лишь фрагмент, в котором угадывались причудливо переплетавшиеся между собой древесные корни, плавно перетекавшие в женские бёдра выше колена. Гномка прочла надпись на табличке, прикреплённой к постаменту:

«ФЛОРА»

- Женщина-дендроид? Я ничего подобного ранее не видела, - удивлённо прошептала Бирина.
- Смотри сюда! Эта ещё необычнее! – позвал Тагал, остановившийся у изваяния, располагавшегося напротив.
От второй скульптуры были отколоты голова и правая часть туловища. Однако, по размашистому крылу с длинными закруглёнными на концах перьями, затейливо выточенными рукой мастера, гибкому стану и птичьей ноге с когтями вместо пальцев, можно было легко узнать по уцелевшему левому гарпию.

«АЛКОНОСТ», - назвал имя крылатой богини Тагал.

От третьего изваяния, называвшегося «ФАВНА», уцелели одни лишь ноги. Точнее, копыта.
Но четвёртому повезло более других – то была изящная полуобнажённая девушка изумительной грации, поражавшая совершенством форм, бёдра которой ниже пупка переходили в покрытый мелкими чешуйками рыбий хвост с раздвоенным плавником.

- «БЕРЕГИНЯ», - разобрала Бирина  наполовину стёршиеся буквы. – Аркат Всемогущий, как она прекрасна! Какие руки, талия, грудь!

«Сейчас или никогда», - сказал сам себе Тагал и, преисполненный решимости, выпалил, удивив сам себя:

- И всё же ты ещё прекраснее, Бирина.

Этого гномка не ожидала и с минуты или две стояла, как вкопанная, широко раскрыв глаза и не зная, что ответить. Затем ласково улыбнулась и подошла к юному воину вплотную, нежно взяв его за руку.

- Я уже давно обратила внимание на то, как ты смотришь на меня, Тагал, - начала она. – Или ты полагал, что сможешь долго скрывать от меня то, что у тебя на сердце?

- Если… если я чем-то обидел тебя или причинил боль, прости, - ответил тот. – Я не хотел…

- Подожди, - прервала его девушка, к великому удивлению юноши приложив маленькую ладошку к его губам. – Теперь говорю я. Наше ремесло очень рисковое. Каждый раз, отправляясь в путь, мы отдаём себе отчёт, что можем не вернуться живыми. Поэтому я никогда не заводила долговременных отношений ни с кем. По при этом я никогда не отказывала себе в романтических связах, если мне встречался кто-то достаточно симпатичный, и достойный моего внимания… кто-то вроде тебя.

- Но я… начал было Тагал, густо покраснев.

- Ты храбр, благороден, отважен, - продолжала Бирина, медленно прижимаясь к юному варвару всем телом. – И ты мне тоже нравишься. Замужество и любовь до гроба я тебе не обещаю, но если ты хочешь, чтобы мы узнали друг друга получше, приходи в мои покои, когда все остальные уснут.

- Да, - просто ответил Тагал и, забыв обо всём, обвил талию гномки своими могучими руками, и их уста слились в долгом и горячем поцелуе. За которым последовал ещё один.. и еще.

- Надо возвращаться, - шепнула Бирина, скрепя сердце прервав страстный порыв молодого человека. – Продолжим позже. А то капитан ещё забеспокоится.
Тагал подчинился любимой. Прежде, чем покинуть храм, юный варвар захватил маленький зелёный камешек – вероятно, фрагмент осыпавшейся части арки, валявшийся прямо под ногами, и сунул в карман брюк. На память.

Через четверть часа они вернулись в трактир, где присоединились к товарищам. Вернулся и Райло с обоими орками, заключив выгодную сделку. Ужин был в самом разгаре и продолжался ещё целый час, после чего каждый из членов отряда разошёлся по своим апартаментам.

Брокку, славно угостившемуся вилдабарским лагером, всю ночь снились партии в «Две Башни», которые он раз за разом выигрывал в своём любимом игорном доме Столицы.
Анвал Гюлен буквально вырубился, так и не сняв платья, и не пробуждался до самого утра. Усталость и пожилой возраст взяли своё.
Сета Редвуда во сне посетили добрые товарищи по роте арбалетчиков, которые уговаривали его поступить назад на службу.
Оркам сновидения были не свойственны – они всегда спали как убитые, и храпели так, что было слышно в коридоре.
Райло Фуллертон мастерил деревянную лошадку для младшего сынишки, который в это время бегал за сестрой и дёргал её за косички.
Тагал и Бирина время на сон не тратили и лишь на рассвете ненадолго задремали в объятиях друг друга. Долго не засыпал и кучер Маах, сполна познавший радости гостеприимства в исполнении вдовы, которую, в свою очередь, также сделал немного счастливее.

И лишь капитан Мунглоу вновь не сомкнул глаз. К счастью, эльфам ночной отдых не особо и требовался – их организм был приспособлен к бодрствованию в течение целой недели.
Керинель размышлял, что следует делать дальше, и его длинные вьющиеся волосы, освещаемые пламенем камина, в котором догорали угли, отбрасывали на потолок причудливые тени.